Найнз не дышит, но когда он наклоняется к нему и шепчет на ухо, Гэвину кажется, что его обдаёт чем-то жарким. Может быть это тепло нагретого пластика. Может быть это вентиляционные системы.

Краем глаза он ловит полудвижение чёрной массы охранника перед ним, тут же опускает глаза и принимается с интересом изучать носки своих потрепанных, просящих кашу ботинок. Скашивает глаза на ботинки Найнза - вычищенная доблеска искусственная кожа. Стоит попросить Элайджу прислать ему что-то модное и молодёжное - наверняка у него отдельная комната с кроссовками, которые он никогда не надевал.

Лифт останавливается, двери бесшумно расходятся в стороны и все вдруг замирает. На пороге Коннор, приветливо улыбается, склонив голову набок, как дружелюбный щенок.

- Блять, - с чувством говорит Гэвин.
- Детектив Рид, чем я могу вам помочь? - ласково интересуется Коннор.

Голос Коннора звучит как его обычный голос. Он одёргивает манжеты пиджака, точно такого же, который Коннор носил, пока Хэнк не перевёл его на толстовки из Нью Йоркера и блейзеры с тонкими лацканами. Родинки на его щеках повторяют родинки Коннора, которые в свою очередь отражают родинки Найнза, которые Гэвин, возможно, начинает запоминать. Центр тяжести головы внезапно смещается к затылку, собирается там сгустком ртути весом в тонну. Он вываливается из лифта, Найнз вслед за ним - и тот тут же срывается вниз вместе с неразговорчивым парнем в чёрном шлеме.

- Так, - Гэвин взмахивает рукой, трёт ладонью лоб. - Ладно, кто ты?

На стеклянном двадцать первом, пронизанном сумеречным медным светом, он чувствует себя как мушка, попавшая в чашку с мёдом. Коннор сладко улыбается, и у Гэвина сжимается сердце, потому что это ловушка, и это это знает, но все равно остаётся.

- Я Коннор... - сообщает Коннор.

- Блять, нет.

- ...модель Киберлайф для публичных коммуникаций. Чем я могу быть вам полезен?

Гэвин молчит. Ему хочется повернуться к Найнзу, чтобы он посмотрел на него, холодный и строгий, отрезвляющий, как зимнее утро или как прислониться лихорадочной щекой к гладкому стеклу. Как все лучшие вещи. Но он не может оторваться от Коннора, которого он несколько часов назад тащил на себе из ада, который смотрел на него голубым глазом и поджимал губы почти так же упрямо, как —

- Детектив Рид?

- Ещё раз скажешь «детектив Рид», и я сброшу тебя с башни, - предупреждает Гэвин.

неКоннор мягко разводит руками, демонстрируя открытые ладони. От этой диванной психологии Гэвину хочется закатить глаза или истерику или скандал.

- Я провожу вас по этажу? Возможно, мне класться помочь вам с поисками - кстати, что вы ищите?

- Не твоего ума дела, - отрезает Гэвин и шагает вперёд, толкая неКоннора плечом в сторону. Ему ещё много здесь нужно посмотреть.

Список Найнз составил по дороге, так что им не приходится заглядывать во все кабинеты - только к самым криповым и мерзким типам, к той категории людей, к которым отнесли бы, наверное, и самого Рида, если бы составляли на него профайл. «Демонстрирует признаки девиантного поведения, - гласило бы его досье. - Эмоционально нестабилен. Тревожное расстройство личности. Трахает андроидов в рот в рабочее время». И пока он шарится в бумажках у напуганного до усрачки, потеющего за свою папку с коллекцией детского порно клерка в красивой белой рубашке, с красивой и стильной стрижкой, пока он шарится, он понимает, что у неКоннора есть на него такое досье, и именно это в нем и сказано. Его мутит так, что даже не хватает сил пнуть на прощание стул под бесполезной крысой.

Они проходят один, второй, пятый, восьмой кабинет. Стерва, которая меняла андроидов каждые полгода, и от предыдущего не оставалось ни винтика. Уебок с тремя обвинениями в сексуальностей насилии. Он ходит среди этой падали как призрак Рождественского будущего - подожди, тварь, настанет твой черёд сидеть в серой коробке под допросом - а андроиды ходят за ним, как чёрная и серая тени.

- Это модель для правоохранительных органов, а не для ресепшена, - наконец не выдерживает он, когда они, закончив, ждут возвращения лифта. Похоже, в одиночку здесь никуда не пустят. Умно, но им это не поможет.

- РК800 это переговорная модель, подходящая для решения любых сложных коммуникационных задач, - возражает неКоннор. - Она может быть использована для широкого спектра услуг. Киберлайф выбрал наиболее удачное для своих нужд применение.

Заткнись, - думает, умоляет Гэвин, но Коннор продолжает:

- Человеческие потребности разнообразны, а программы андроидов адаптивны, - и он снова улыбается, но улыбка не касается глаз. - Детектив Рид.

Панель лифта загорается нежным голубым «21», сообщая о прибытии двух охранников. Гэвин чувствует себя почти польщенным. Протиснувшись внутрь, он бесцеремонно пропихивает руку к кнопкам и жмёт минусовой этаж склада. 

- До свиданья, Коннор, - цедит Рид, и прежде чем двери успевают закрыться, он успевает услышать: Приятно было познакомиться, детектив.

На этаже склада Коннор их не встречает - нет нужды выступать адвокатом дьявола. Это хорошо, потому что Гэвина почти начинает трясти. В его другом профайле, профайле ДПД, сказано, что он отлично работает в стрессовых ситуациях, хотя и переживает задержанные приступы паники. Очевидно, что стрессовые ситуации подразумевают угрозу жизни или столкновение с графическим насилием или бремя ответственности этически сложных решений, потому что сейчас происходит нечто совершенно иное, и он не справляется. 

Из самых темных, самых глубоких частей его головы выглядывает какая-то мысль, которая формировалась там очень давно, но на которую он боялся взглянуть. Теперь дым, из которого она соткана, плотнеет, проявляются очертания, и на языке вертится вопрос, который он не хочет задавать.

Гэвин старательно дышит, пока пазлы в его голове стягиваются в неизбежную картинку, и спрашивает:
- Так что мы здесь делаем?

На этаже темно – верхнее освещение не предусмотрено. Потолок растворяется в черноте, так что Гэвин не может понять, как высоко он над ними – как глубоко они под землей. Под беззвёздным черным небом раскинулись бесконечные ряды стеллажей, заполненные полупрозрачными пластиковыми коробками, о содержании которых Гэвин ничего не хочет знать. Единственный источник света – флуоресцентная голубая лента, проходящая по подножию рядов, как сияющая нить Ариадны.

–  Чего замер? Работаем, - он хлопает Найнза по плечу и идет вперед.

Тень, поселившаяся у него в затылке, на периферии сознания, стекает по шее к спине липкими холодными щупальцами. Охранники не идут за ними – остаются у лифта, сияющего, как синий маяк. Вот он скрывается за поворотом – и нет больше света, кроме линии под ногами, ленты не шире его ладони. Примитивные, кроличьи части его мозга нервничают, ежатся. Тихое темное место глубоко под землей, узкие коридоры со сжимающимися стенами. Его успокаивает лишь то, что Минотавр этого лабиринта идет за ним, шаг за шагом, как послушный щенок.

Но Гэвин все равно достает пистолет.

Темно и холодно, он не слышит ничего, кроме собственных шагов. Он вглядывается в коробки в поисках чего-нибудь необычного, но самое необычное в них то, что сквозь полупрозрачные стенки коробок проглядывают силуэты пальцев и тел. Ты дурак, – говорит прохладный голос в его голове, голос его разума, с которым он не любит считаться, потому что он всегда звучит как Элайджа. – Думаешь, они не знают? Они знают про тебя все. Этот мальчик знал, что делать. Он знал, что говорить.

Элайджа бы никогда не причинил мне вреда, торопливо возражает самому себе Гэвин. Но это больше не компания Элайджи, и он не принимает решений. Элайджа заныкался в свою холостячью нору, купается в шампанском и заставляет Хлою играть с ним в Скраббл, сраный задрот. Спрятался от всего мира, он никогда не лез на рожон, никогда не лез вперед, это только ты всегда пытался защищать человека, который не нуждается в твоей защите –  боже, Гэвин, какой же ты тупой.

(Андроиды адаптивны, – ласково шепчет на ухо Коннор, прижимается к его спине и проводит по его щеке пальцами  –  холодными, деликатными. – Система быстро приспосабливается к ситуации. Хотите, я вас обниму? Или лучше – хотите обнять меня?

Гэвин оборачивается, и видит сияющий синий огонек —)

– Вот он, – Гэвин облегченно выдыхает и падает у непримечательной пластиковой панельки, наспех примотанной к балке. Панелька равнодушно мигает голубым. От ее маленького тельца отходят щупальца проводов – куда-то глубоко в недра секции. Может быть, они уходят очень далеко. Может быть, эта грибница здесь все опутала. Он поднимает лицо к Найнзу, смотрит на него снизу вверх. – Давай, малыш, ты же можешь это сделать? Выключить ее?

Он выглядит потерянным и несчастным, его голубоглазый щенок, и вздрагивает, мелко, как крошечный глитч на картинке. Если бы он захотел, смог бы раскрошить Гэвину череп одной рукой, но Гэвин смотрит на него (снизу вверх) и  –

(Гэвин хочет спросить: «Ты в порядке?»)

На секунду он представляет - Найнз дёргает провод, и коробочка отдаётся злорадной трелью, ошибка, ошибка, ошибка. Найнз вскидывает глаза - прозрачно-голубые, бездонные, открывает рот, чтобы попросить прощения, но не успевает, потому что все вспыхивает золотым маревом, а потом - чернота. Может быть Гэвин успел бы взять его за руку. Тогда бы Найнз никуда не ушёл, не исчез, навсегда остался бы вместе с Гэвином глубоко под грудой стекла и бетона. Не было бы больше тревог и страха, не было бы изнуряющей неопределённости будущего - будущего не было бы.

Но этого не происходит: Найнз выдергивает провод, напряжённо смотрит на него, ожидая ошибки. Глупо - он никогда не ошибается, точный, как швейцарские часы. По позвоночнику проходит тянущее, болезненное напряжение - его ось, ломающаяся под напором разнонаправленных сил, его внутренних противоречий. Он протягивает руку к лицу Найнза и скользит ладонью вдоль щеки к уху. Тёплая, нагретая бегущим по прозрачным трубкам тириумом, хотя в катакомбах Киберлайф холодно, как в могиле. Сам Гэвин так замёрз, что его почти трясёт.

- Вызови, - отвечает он и отпускает Найнза.

Хотите обнять меня?
Вы такой отчаявшийся, детектив.

– Найди мне этого недоноска, – приказывает  Гэвин и поднимается с колен. – Чем быстрее найдешь, тем быстрее мы уберемся отсюда, и – я посмотрю, что еще смогу сделать с этим ртом  – забудем эту помойку.

Обратно он идет вслед за Найнзом  – тот знает дорогу лучше, наверняка составил ментальную карту или что-то такое. Со спины его почти не различить, он весь черный с головы до ног, только белая полоска шеи виднеется между воротом и линией волос. Как ошейник, думает Гэвин. Пару раз Найнз оборачивается, сверкает в него синим, делает это больше для Гэвина, чем для самого себя - он и так, наверное, знает, идет ли Рид следом. Гэвин напряженно улыбается в ответ - все хорошо, мальчик, я здесь, но не убегай далеко, мне страшно спускать тебя с поводка.

В лифте теплее, но Гэвин все равно ежится, едва удерживается, чтобы не обнять себя руками.

- Нашли какие-нибудь полезные детальки, детектив? - спрашивает один из охранников. Все еще в маске, и не видно, человек это или андроид. Не понятно даже, те ли это, которые спускались с ними, или смена.- Апгрейды, дополнения?

Это плохо прикрытая провокация - хуже, чем та, которую обставил мелкий Коннор. Видимо, андроиды и впрямь были лучше людей. Если это люди, конечно. Может быть андроиды лучше людей, а мальчики РК лучше других андроидов.

- Нашли, - мечтательно тянет Рид, и рта больше никто не открывает. Его непредсказуемость всегда была его лучшей защитой.

Он больше не ведет - позволяет Найнзу самому решать куда идти и что делать. Отчасти он не в состоянии - неКоннор сработал на 100%, но еще ему интересно, что будет. Если бы их и впрямь подорвало, Элайджа бы потерял все, что у него есть, за одну секунду, кроме, может быть, Хлои. Но Киберлайф стоял бы на первом месте, и только потом шел бы Гэвин. Так всегда было. Коннор за неделю стал для Хэнка тем, чем Гэвин пытался стать для него десять лет.

Он сверлит взглядом тонкую белую полоску, от которой отстегнул поводок. Страшно, но он скорее умрет, чем скажет об этом.

(— и вместо этого говорит:

— Идем)